Потому что он — хороший…

Виолетта поставила тяжёлые сумки в прихожей.

— Ура! Мама приехала! — радостно закричали девочки, выбегая из комнаты.

Вика улыбнулась. Наконец-то она дома! Позади — долгие курсы в Москве, тесная общага, бесконечные экзамены…

Она обняла дочек, расцеловав их в макушки. Ну как же без гостинцев?

— Алинка, это тебе! — мама протянула старшей дочке тёплый вязаный свитер.

— Ой, спасибо! — визгнула модница Аля, уже мчась к зеркалу, но тут же вернулась, смущённо обняв маму. — Я так мечтала о таком!

— А тебе, Дашенька, — Вика достала из сумки что-то бело-голубое, мягкое и не сразу понятное.

Бабушка Нина приподняла бровь: что это за странная штука оказалась в руках у младшей внучки?

В тряпичных лапках Даши сидел заяц. Голова у него была твёрдая, из папье-маше, а тельце — мягкое, набитое опилками. Шерсть короткая, искусственная, а на нём — голубая рубашка в народном стиле.

Но вот беда…

Такого уродца сложно было представить. Глаза — кривые, разного размера, да ещё и на разной высоте. Нос горбом, морда скособочена, а тонкие губы растянуты в виноватой ухмылке. Будто извинялся за свой вид…

— Ой, мам, да это же просто жуть! — фыркнула Аля, крутясь перед зеркалом.

— Дочка… — вздохнула бабушка. — Неужто в Москве ничего приличнее не нашлось? Такого разве что на огороде пугать ворон!

Услышав это, Даша сжала зайца крепче и убежала в комнату.

— Мам, понимаю, но… — Вика опустила глаза. — В «Детском мире» полки ломились от игрушек, а этот сидел в самом низу, один… Он словно ждал. Мне стало его жалко. И, кажется, он даже сказал мне «спасибо»…

Бабушка только покачала головой. Её взрослая дочь, врач с серьёзным стажем, всё ещё верила в сказки…

Страшненький заяц, сделанный на подмосковной фабрике, стал Дашиным любимцем. Его нарекли Трифоном. Две «р» в имени, которые Даша выговаривала с упорным грассированием, делали его ещё смешнее.

Днём Тришка ждал девочку из школы, ночью слушал её сказки. Даша засыпала, прижав его к щеке…

Годы летели.

От стирок белая шубка пожелтела, голубая рубашка выцвела. Трифон стал ещё страшнее, но Даша любила его сильнее — жалела, как лучшего друга.

Когда Даше исполнилось семнадцать, у Али родился сынок, Вовка. Как только малыш начал понимать мир, уродливый заяц стал его любимцем. Вовка шептал ему перед сном, а Трифон улыбался, как когда-то его тёте.

Потом Вовка, скрипя сердцем, отдал зайца младшему брату Стёпке. Тот, заливаясь слезами, прижал его к груди — и тут же просиял. У Трифона появился новый друг.

Никто не удивился, когда Стёпа отдал зайца плачущей девочке во дворе, что-то прошептав ему на ухо. Та удивилась, но взяла…

Казалось, на этом история и закончилась — заяц ушёл в чужую семью. Но…

Прошли годы. Недавно пожилая Виолетта гостила у подруги детства, Светланы. Разговорились о старом, и Вика вдруг вспомнила историю Трифона.

— Не про этого ли урода? — усмехнулась Света, доставая из-за дивана что-то линялое и потрёпанное.

— Тришка… — ахнула Вика.

— Не знаю, как его звать, но выбросить не могу! Правнучка Маша не даёт… Подарили ей во дворе, когда она упала и ревела…

Вика взяла зайца в руки… Вспомнила, как маленькая Даша прижимала его к себе… И улыбнулась.